Зажечь звезду - Страница 30

Сияющий цветок, похожий на лилию, устроился в прозрачном бокале рядом с канделябром — разбираться со своим творением я решила уже утром. А пока — очертила вокруг дивана круг солью, привела в порядок книгу, умылась влажными салфетками — спасибо Элен за предусмотрительность. За единственным на три комнаты окном небо начало медленно светлеть, а меня сморил здоровый сон без всяких кошмаров.

* * *

Утро началось по сценарию, прекрасно обкатанному еще Максимилианом: я просыпаюсь от мерзкого хохота, краснею непонятно почему и долго-долго злюсь. Только источником беспокойства на сей раз стал некромант.

Сначала я услышала скрип двери — тихий, едва различимый сквозь сон. Потом — глумливый смешок. «Пусть это будет сон», — взмолилась я неизвестно кому, пытаясь нырнуть обратно в блаженную полудрёму. Но тут рядом кое-кто заорал «Бу-у!» со всей мощи прокуренных легких, и блаженную утреннюю истому как ветром сдуло. Я дернулась в сторону, сверзилась с дивана и только и смогла, что глупо ойкнуть.

— «Ой», да вы только ее послушайте! — несолидно заржал профессор Мэйсон, по уши довольный собственной выходкой. Сегодня он выглядел поопрятнее — свежая рубашка, чистые волосы. Только на рукаве опять болталась та же белая нитка, однако заботиться о Мэйсоне и снимать ее мне совершенно не хотелось.

— Доброго утра вам, — предельно вежливо сказала я, стараясь, чтобы это не прозвучало с намеком, как у героя известной истории. Как там было? «Для чего только не служит вам «доброе утро…» Вот теперь оно означает, что мне пора убираться».

— Доброго, доброго… — хмыкнул Рэмерт, поправляя сигарету за ухом. — Ты от кого здесь оборонялась? От Древних, что ли? А это что? Зачарованный круг? Ашемитовой крошкой или меловой? А где руны?

— Нет, простой круг из соли, — призналась я смущенно. Здесь, в Академии, проверенные бабкины способы казались простыми суевериями. — Наши, равейновские заморочки. Вроде бы и магии нет, а защищает как-то.

— И каким способом, хотел бы я знать? — некромант заинтересованно подался вперед, всем своим видом выражая сомнения в моей компетентности. У во рту стало солоно, и я не сразу поняла, что просто с досады закусила себе губу. А потом — что за демоны меня дернули! — с языка само слетело:

— Как известно, круг из соли и веточка можжевельника под порогом не пускают в дом человека с нехорошими намерениями… — а пальцы осторожно потянули за нити, укладывая их по контуру соляного круга. Я еще не успела испугаться, чего творила, как Мэйсон живо и непосредственно отреагировал:

— Пфе! Научно доказано, что неодушевленные предметы и явления, в том числе заклинания, не могут отличить «хорошее» от «плохого…» — он шагнул к соляному контуру и занес над ним ногу, словно хотел разворошить. Я обреченно зажмурилась, но почему-то не расплела уже на половину готовую сеть, а наоборот, дернула ее и натянула, как следует. — … а, следовательно, все эти деревенские штучки, крошка, это суеверия, от которых тебе придется срочно отуча…оту… Бездна! Это что еще за дрянь?

Некромант задергался, пытаясь выпутаться из невидимой паутины. Я нервно хихикнула, с ногами забираясь на диван. И это — знаток боевой магии, светило науки и, самое главное, кумир моего брата?

— Это суеверие в действии, профессор, — голова у меня слегка кружилась от собственной смелости. — Видимо, у вас есть нехорошие намерения в отношении меня…

«Липкая сеть» была, пожалуй, единственным плетением, которое у меня получалось с полтычка. Слабенькое, но отшлифованное годами упражнений, оно стало моим фирменным приемом. В настоящем бою, впрочем, абсолютно бесполезным — времени на активацию заклинания просто бы не хватило.

Уловив иронию в моем голосе, Рэмерт тут же перестал дергаться и перевел на меня взгляд — разом потемневший, недобрый:

— Верно подмечено! Самые что ни есть нехорошие… — он сделал паузу, и я боязливо съежилась на своем убогом диване, как хорек на кочке посреди болота. — Дело в том, что я собираюсь пригласить тебя на завтрак… где мы обсудим твое поступление в Академию… и мое содействие, — томно протянул он, и глаза у него стали совсем черными.

Я вспыхнула до корней волос — и разозлилась. «На что он намекает, этот…этот… — слов не хватало даже в мыслях. — Этны на него нет, а то бы поговорил у меня! У нее… У нас, в общем».

— Чего краснеешь, детка? Жарко стало? — хмыкнул некромант и плюхнулся рядом со мной, прямо на завернутый край одеяла. Я вздрогнула от неожиданности — неужели уже распутал «сеть?» — Короче, идем в столовую, там и поговорим. И хватит сопеть так сердито. Я просто хочу дать тебе несколько советов, как вести себя с комиссией и все такое.

Я слушала его вполуха, все внимание сосредоточив на обрывках своего «фирменного» плетения. А потом от вспышки понимания резко перехватило дыхание. Он не распутывал нити. И не рвал их. Он просто сделал их мертвыми.

Он. Убил. Нити.

Действительно, некромант.

Впервые за всю жизнь я испугалась мага — тем ненавязчиво-постоянным страхом, который преследовал меня рядом с пьяными компаниями или с кайса.

— Как вы это сделали? — в хриплом шепоте едва ли можно было узнать мой голос.

— Наука, детка, наука, — Мэйсон покровительственно похлопал меня по плечу и… нет, не улыбнулся — приподнял верхнюю губу, обнажая зубы в каком-то шакарском оскале. — Некромантия — это искусство делать живое мертвым, ты разве не знала? Ладно, собирайся, и пойдем, я тебя ждать не буду, сам еще не завтракал.

Я встала, растерянно глядя на него. Не таким он был простым, каким хотел казаться. Сильный, очень сильный маг… и романтик к тому же: «искусство делать живое мертвым». Некромант — это тот, кто становится сильнее, убивая и причиняя боль. И ничего возвышенного в этом нет.