Зажечь звезду - Страница 26

Удивительно, но Тантаэ ни единым словом не упрекнул меня за безрассудную выходку, хотя, кажется, был весьма и весьма недоволен. Однако недовольство свое он держал при себе и сказал только перед сном:

— Что ж, уважаемая эстаминиэль, надеюсь, после этого случая вы не возомните себя грозой демонов. Не хотелось бы мне потом присутствовать на ваших похоронах.

Щеки у меня заполыхали. Ужасно захотелось провалиться сквозь землю — столько обреченности и терпения было в словах Тантаэ.

— Я буду осторожной, правда. Честное слово!

— Хотелось бы верить, — с сомнением покачал головой князь.

* * *

Проснулись мы все, естественно, поздно. Накануне Тантаэ великодушно уступил нам с Этной постель, а сам устроился на диване и теперь выглядел так, будто у него по меньшей мере все затекло до деревянного состояния. Конечно, у шакаи-ар таких проблем возникнуть не могло, но с Тантаэ бы сталось. Он даже насморком болел, как обычный человек.

За завтраком (или уже ленчем?) в столовой мы, естественно, обсуждали мою ночную выходку. И тут оказалось, что вечером Тантаэ просто сдержался, боясь «ранить мою психику, расшатанную борьбой с Древним». Досталось мне от князя изрядно! Наслушалась я много чего нелестного, но, по правде говоря, почти со всем в глубине души была согласна.

Этна помалкивала, она-то знала, как бывает, когда твоя стихия берет тебя под контроль, и ты начинаешь действовать не как человек, а как равейна. Однако когда даже у древнего, мудрого и всесторонне образованного Тантаэ иссяк запас нотаций, мы наконец перешли к подведению итогов.

То существо в море действительно оказалось Древним. Повадки у него были почти как у сирен — заманить песней в море, чтобы человек сам утонул, выпить его смерть. Правда, не брезговала местная сирена и простым убийством, благо острые когти в наличии имелись. Как и на всех Древних, на нее не действовала никакая магия, кроме истинной силы стихий, что косвенно подтверждало теорию о происхождении шакаи-ар от Древних. Откуда сирена появилась в заливе, узнать не удалось… Да мы с Этной и не стремились. Дальше расследованием должны были заняться люди, связанные с советом королев и шакарскими кланами. Куда уж детям соваться!

Зато мы узнали много интересного о своей соседке. Нет, я не одну из Самсоновых имею в виду, а Сианну. Оказалось, что этой милой девушке, имеющей шакарское происхождение, но еще не «разбудившей» свои регены, уже за тридцать лет, и она состоит на службе у Пепельного князя, выполняя различные деликатные поручения. В данном случае служба состояла в том, чтобы ненавязчиво следить за нами и направлять наши мысли в нужное русло — чтобы обедать не забывали, не гуляли одни, спать ложились пораньше — в общем, вели себя прилично. Проще говоря — такая нянька для великовозрастных равейн. А я ее еще подозревала в причастности ко всем этим убийствам, да уж… Поисковая сеть ей была не страшна — когда регены «спят», их даже не всякий целитель в лаборатории обнаружить сможет, что уж говорить о равейне! А когда Тантаэ решил сам заняться нашей охраной, Сианна тихо отошла в сторону, изобразив влюбленность в туриста.

Остаток отдыха пролетел безмятежно. Мы наконец собрались с духом и пожаловались администрации на Самсоновых, и нас отселили в нормальный номер, без этих чокнутых сестренок. Тантаэ еще несколько дней оставался в отеле, а затем отбыл, оставив нас на попечение Сианны.

За то время, что он провел на курорте, я еще несколько раз говорила с ним о Максимилиане. В основном выясняла, как и когда его ранили, каким образом протекают приступы, каковы симптомы, и вообще просветлялась на счет внутреннего строения и функционирования шакарского организма. Тантаэ охотно делился сведениями, а я не менее охотно их записывала, надеясь, что они помогут мне и Дэриэллу разобраться с противоядием.

Одна из последних бесед запомнилась особенно.

— Ты сама будешь заниматься разработкой этого лекарства? — поинтересовался Тантаэ в перерыве между вопросами.

— Нет, — рассмеялась я. — Куда мне одной. Есть один целитель…

И я рассказала о Дэриэлле.

Тантаэ сначала слушал, а потом попросил просто хорошенько припомнить внешность и характер целителя, а он уж лучше сам считает воспоминания.

Сеанс чтения длился недолго, но судя по выражению лица Тантаэ, был весьма продуктивным.

— Знаете, Найта, если уважаемый целитель Дэриэлл эм-Ллиамат и будет принимать участие в эксперименте, то настоятельно советую ему делать это на расстоянии от Максимилиана.

— Это почему же еще? — недоверчиво переспросила я.

Тантаэ помедлил с ответом и продолжил с большой неохотой, словно сомневался, стоит ли мне вообще знать о том, что он хочет сказать.

— У меня есть подозрения, практически уверенность, что Дэриэлл вряд ли придется по вкусу Максимилиану. Точнее, очень даже придется… Гм, не важно. А зная характер Ксиля, могу совершенно точно сказать, что ничего хорошего целителю этот интерес не принесет.

Я спорить не стала — да и не поняла толком, что имеет в виду Тантаэ.

Оставшаяся неделя до отъезда пролетела незаметно. Мы с Этной много загорали, купались, объедались вкусностями в столовой и ходили на экскурсии — отдыхали. В последние несколько дней я таки взялась за зубрежку, штудируя энциклопедии ботаники и пособия по алхимии. До экзаменов в Академию оставался всего месяц, а еще даже не придумала, чем удивить экзаменаторов.

Накануне отъезда мы с Этной решили устроить себе небольшой праздник. Набрали фруктов, сладостей и пошли ночью на пирс. Ничего не делали — просто лениво валялись на досках, поглощали вкусности и слушали пение барда у костра на пляже. Гитара у нее была новая, один из поклонников расстарался.