Зажечь звезду - Страница 65

— Эх, Нэй… — Дэриэлл осторожно обнял меня. Я зажмурилась, как будто удара ожидала или чего похуже. Лжи? — Что ты забиваешь себе голову всякими глупостями? Знаешь же, что я все равно помог бы ему. И даже не заикнулся бы о плате.

— Правда?

— Правда.

Конечно, я поверила ему. Но так и не набралась смелости, чтобы заглянуть в глаза и убедиться…

На ночевку мы остановились в развалинах. Что прежде представляли из себя эти светлые камни, сохранившиеся только благодаря чарам, Дэриэлл не знал, но, по его словам, «место здесь хорошее». Я только скептически хмыкала. Кошмаров я и так не боялась, а вот какого-нибудь хищного или не совсем живого гостя…

Я с тоской покосилась на толстые, прочные ветки над головой. Чего-то в нашем снаряжении явно не хватало!

— Почему не спишь? — негромко поинтересовался Дэриэлл с другой стороны костра. Оранжево-красные угли жарко тлели, но почти не давали света, и наполовину занавешенное медовыми прядями лицо казалось то насмешливым, то испуганным. Интересно, а какой он видит меня?

— Размышляю…

— О чем?

— О личной безопасности.

Дэриэлл тихо рассмеялся.

— Неужели… Нэй, раньше в моем присутствии тебе было море по колено.

— Раньше меня не похищали из собственной квартиры посторонние шакаи-ар… Ой, прости, Дэйр, — покаялась я, услышав сдавленный стон.

— Ты можешь говорить о ком-нибудь кроме своего князя? Просто как в старые добрые времена, до знакомства с ним.

— Не знаю, не пробовала, — хихикнула я. Бедный замученный целитель. Максимилиан, правда, тоже почему-то не любил, когда я упоминала о «своем друге Дэйре». Интересно, а что было бы, встреться они как-нибудь? — Но обязательно попробую… Дэйри, а расскажи сказку?

— О чем? — живо заинтересовался целитель.

Я подумала.

— О детстве и юности одного белобрысого аллийского принца, который не знал, что он принц.

— Такое детям не рассказывают, — пробурчал целитель, натягивая на нос одеяло. Снаружи осталась только пушистая копна волос. Не понимаю Дэриэлла в этом: он лучше будет полчаса утром вычесывать из шевелюры всякую гадость, чем хоть один раз заплетет на ночь косу. — Триллер, самый натуральный. И принцев нет у нас, запомни уже…

— А я люблю страшные сказки. И именно про принцев, представь… Ну, расскажи!

— А что конкретно обо мне ты хочешь знать? — прямо спросил Дэриэлл, не прикрываясь сказочками. Ночь сразу показалась мне ужасно холодной.

— Кем ты хотел стать в детстве? Целителем? — осторожно начала я. Достаточно нейтральный вопрос. Все дети о чем-то мечтают, ведь так?

— Боевым магом, — неохотно признался Дэйр. Я фыркнула. Представить его сражающимся было выше моих сил. Нет, я не сомневалась, что при необходимости Дэриэлл вполне сможет себя защитить. Ведь исцеление и умерщвление — это две стороны одной медали. Если ты знаешь, как срастить кости, то сломать их ничуть не труднее. Слабые места, сильные места… Болевые точки и манипуляции энергетическими узлами. У целителей и прирожденных убийц схожий дар. — Я даже нашел себе учителя… Он погиб, кстати. Ушел в карательный отряд и не вернулся после стычки с одним из шакарских кланов.

— Ты поэтому их не любишь?

Он протяжно вздохнул. Голос из-под одеяла звучал глухо.

— Нэй, ты нарочно? Право, откуда такая жестокость у детей…

— Нет, — устыдилась я. — Все, больше не буду. Кстати, давно хотела спросить… Ты как бы считаешься бунтарем, а за шевелюру трясешься, как настоящий аристократ. С чего это такое отступление от образа? Я понимаю, что стричься больно, но ты же целитель — если бы захотел обойти эту проблему, думаю, нашел бы способ.

Ответом мне было молчание — не то чтобы напряженное, но и просто на паузу для раздумий оно не тянуло.

— Дэйр? — позвала я, опираясь щекой на руку. Дэриэлл скользнул пальцами по длинным прядям челки и странно улыбнулся:

— Это не особенно интересная история. Просто меня раз обрили налысо в качестве наказания, и я так два года ходил — стресс, волосы не росли вообще. Не самые приятные воспоминания, если честно.

Я представила лысого Дэриэлла и едва не хихикнула, но потом вспомнила, как болезненно он реагировал даже на стрижку и поежилась. Суровое было наказание… Аллийцы — мастера в этом деле.

— А за что тебя так, если не секрет?

— За дело, — туманно пояснил Дэриэлл и перевернулся на спину, закладывая руки за голову. Некоторое время он помолчал, собираясь с мыслями, а потом заговорил — в сказочно-протяжной любимой своей манере, с невеселыми шутками: — Жил-был непослушный аллийский мальчишка. И узнал он как-то раз, что отец его вовсе не погиб героем в стычке на границе, а живет себе припеваючи в роскошном дворце, и все ему кланяются. А красавица мама так и вовсе называется словом, за которое самому мальчишке наставник уши дерет. Несправедливо! Малютка подумал-подумал и решил отомстить. Пробрался на бал, выследил папашу… А тот — что удумал! С дамой какой-то любезничает! Мститель не стерпел и как шарахнул по ней заклинанием. Крику-то было… Разумеется, прическа и туалет дамы пали смертью храбрых, а герой был оттаскан за ухо. В процессе оттаскивания выяснились некоторые подробности родственных связей… В общем, отец чуть не признал отпрыска прилюдно. А дома наставник, чтоб неповадно было перед обществом позориться, обрил мальчишку. И ходил он два года лысенький, а папенька сидел на троне, а маменька причитала, а дама строила козни, а наставник ворчал, и все они жили долго и счастливо. Конец, кто слушал — молодец.

— Так вот где корни твоей бунтарской натуры, — сказала я, отсмеявшись. — В неустроенном детстве. И из-за одного раза ты так бережешь прическу?